– А мне Джоконда подмигнула!

Мама тут же говорит:

– Это она со страху… – Немного погодя мама продолжила: – Теперь надо на реставрацию. У нее тик останется…

Вечно кажется

Вот еще.

Говорю маме:

– Я так люблю ходить в музеи! Портреты как будто смотрят на тебя!

Мама:

– Тебе вечно кажется, что все на тебя смотрят!

Джоконда

Мама говорит:

– Ты много уже плохого сделала: полы не моешь, Марсика тискаешь, грубишь, матом ругаешься, выпиваешь, ссоришься с людьми, а еще, я вспомнила, Джоконду изуродовала… Довела ее своим одним присутствием до тика…

– Да, говорят, не реставрируется теперь…

– Еще бы! После тебя ничего никто не сможет сделать, это понятно…

Срезала

Все-таки мама моя ужасно наивна.

Как-то пришла подруга Ирка и начала жаловаться на своего любовника.

Говорит:

– Да ну его! У него и трусы смешные – семейные такие, в цветочек…

Мама говорит:

– Интересно, Ир, откуда ты можешь знать, какие у него трусы?!

И посмотрела на нас торжествующе.

Типа поймала Ирку на лжи.

Мама о рейтинге

– А что такое рейтинг? (спросила у меня мама). – Что-то неприличное? (Она покраснела.)

– Почему – неприличное?

– Ну, по телику все время говорят: то у одного политика упал рейтинг, то у другого… А они же все старые… А у старых мужчин, сама понимаешь… падает у них…

– Ну да, падает, висит потом.

– Ну да… Но почему по телику каждый день это сообщают? Там что, работают врачи… эти… как их?

– Геронтологи?

– Ну да: и они что, сообщают каждый день? Сегодня у одного упал, завтра – у другого?

– Видимо, да…

– Мне кажется, у них давно (она покраснела еще сильнее) и не поднимался… рейтинг этот. И что об этом сообщать? И так все ясно.

Где искать идиотов

– Как профессор, так Эткинд (сказала мама).

– Это что за антисемитизм? (спросила я).

– А как идиот (продолжила мама, не реагируя на мою реплику об антисемитизме), – так какая-нибудь Тасбулатова…

Пятая глава

Как-то мы с мамой обменялись любезностями.

Я к ней зашла в комнату, а у нее в телике – какой-то дебильный сериал.

– Ну-ну (сказала я). – Скоро ты будешь «Пчелу Майю» смотреть (напоминаю ей слабоумную соседку, которая сидела у нас как-то, чай пила, потом вдруг как вскочит и как закричит: «Ой! «Пчела Майя» началась!» – мультфильм такой).

Мама не растерялась:

– Иди читай пятую главу «Винни-Пуха» (напоминая мне о том, что как-то мне философ Аронсон в ответ на мои жалобы, что я «Феноменологию духа» не понимаю, посоветовал прочитать в этой книге только пятую главу, на что мама тогда сказала, что мне нужно везде пятую читать; даже там, где их три – скажем, в сказках для пятилетних).

– Брейк (сказала я). Пошла читать пятую главу чувашских сказок.

– Незнакомые слова если встретишь, милости просим (ответила мама). Заходи.

О моем ай-кью

Какой-то парень, в ответ на мою байку о моем низком ай-кью, написал, что у него 36.6 – ну, когда здоров, конечно.

Мама говорит:

– А у тебя всего однажды было 40. А я-то «Скорую» вызвала – вместо того чтобы написать в Оксфорд, чтобы тебя приняли сразу и без экзаменов.

Пиджак, мама и водка

…Как-то купила себе по случаю на распродаже шикарный пиджак.

Гостившая у нас родственница, Светочка, сказала с восхищением:

– В этом пиджаке перед тобой никто не устоит!

Мама говорит:

– Точно! Если еще перед этим выпить бутылку водки, устоять трудно.

Светочка обижается за меня:

– Такой пиджак, да еще на Диле, стоит любой водки!

Мама говорит:

– Не, не любой. Этот – дешевле «Кауфмана».

Празднование холокоста

По мнению редакторши одного из наших центральных каналов, евреи каждый год празднуют холокост.

На что мама говорит:

– Но празднуют же русские 7 ноября!

Обнадежила

Как-то, когда я пыталась опубликоваться и сунулась к одной известной редакторше, она мне сказала, что мои байки – не настоящая, а сетевая литература.

Мама почему-то обрадовалась (а может, просто хотела меня утешить).

Говорит:

– Это же здорово!

– Что тут здорового-то? Редакторша опытная, может, она права, и я чушь пишу всякую?

– Так Довлатову тоже опытные отказывали! А Бродского вообще судили за тунеядство!

– Хорошенькое дело…

– Ты не понимаешь! Тебя издадут посмертно!

– Что?!

– Нет, тебя издадут при жизни, но, может, посадят за тунеядство! (обнадежила меня мама).

…Моя мама меня гнобит, но втайне мною, по-моему, не то чтобы гордится, но что-то в этом роде.

Сегодня я подслушала такой разговор с консьержкой Любой.

Мама сказала хвастливо:

– А Диля в кафе теперь рассказы свои читает (я действительно читаю рассказы в одном кафе).

Люба говорит:

– Зубы заговаривает? Охранникам? Пока ее дружки, не заплатив, смываются?

Мама, поняв, что разговора нормального не получится, в тон ей говорит тихо: