Иван медленно поднял голову, успев скорчить недовольное лицо. Над плетеным забором виднелась серая горбоносая голова кобылы, ее черный злой глаз. Животное недовольно жало уши, подбирая морду, чуть поддергивало повод. Трензель тонко звякал.
- Здравствуйте!
Верхом на серой в гречку кобыле сидела маленькая стройная девушка в темно-синей бархатной амазонке, изящную головку украшала охотничья шляпка с фазаньим пером. Все в девушке было небольшим и аккуратным. Ладная фигурка с еле выделяющейся, обтянутой корсетом грудью, узкая шея, тонкое лицо, насмешливые светлые глаза, маленький носик с горбинкой, бледный четко выписанный рот, еще по-младенчески чистая, словно омытая росой кожа, темные длинные волосы, собранные на затылке в тяжелый узел. На щеках румянец волнения.
Иван ногой отодвинул от себя собаку и пошел к загородке. Девушка с готовностью протянула руку в желтой кожаной перчатке.
- Здравствуйте, -- во второй раз воскликнула она, словно выполняла ритуал, после которого ей должны ответить.
- Ольга! — Иван старался придать своему голосу мягкость, но все равно выходило грубо. Он был не рад визиту. — Что заставило вас подняться в такую рань?
- Собаки! Такой шум, на всю губернию слышно. — Ольга улыбалась, ее губы чуть подрагивали — она чувствовала неловкость ситуации. — Ваши гончие самые голосистые в округе! Вы собираетесь на охоту? Возьмите меня с собой. Обещаю не мешать!
Собаки за спиной Ивана, словно разобрав знакомое слово «охота», взвились в клетках,
застонали, заголосили. Послышались грубые окрики егерей.
- Помилуйте! — Иван пытался изобразить добродушие голосом, но Ольга только еще больше закусывала губу, взгляд ее становился рассеянным. — Женщина на охоте не к месту. Да и не простая у нас охота. Слышали про васильевского оборотня? Местные вроде бы загнали его в ловушку. Мы идем на подмогу. Наверняка обыкновенный волк. Но, говорят, уж больно много народу задрал. Оставлять в живых такого нельзя.
Лицо Ольги стало жалким. Все смертельные слова, какие только могли быть, уже произнесены. Зачем, зачем она приехала? Все напрасно!
- Я не помешаю, — без всякой надежды повторила она. — Буду держаться подальше от всех, в конце...
- А как зверь на вас выйдет, что станете делать? - перебил ее Иван.
У него был свой повод отваживать от себя Ольгу. Не время ему до романов. Смерть отца, университет, имение надо поднимать. А тут она, молодая, восторженная, глупая, с начала знакомства стала оказывать ему знаки внимания. То через день ездила в гости, то вдруг присылала стопку книг с витиеватой запиской,то звала прогуляться в город на концерт или Устраивала воскресные спектакли, писала какие-то глупые стишки. Все это было неуместно нелепо. Каждый раз после встречи с ней Иван ненароком бросал на себя взгляд в зеркало. Высокий, широкоплечий, с копной светлых вьющихся волос, взгляд исподлобья, темные прищуренные глаза — ну, какой из него герой-любовник? Баловство, летние игры.
— Кто на меня может выйти? - - нежным соловьем пела Ольга. — Вы же будете за зверем идти, впереди, а я... так.
- Ольга Сергеевна!
Иван недовольно цыкнул зубом. Надо было сразу гнать отсюда наездницу. Младший брат Михаил теперь все испортит.
— Мишенька! — обрадовалась поддержке Ольга. — Помогите мне! Если Иван Алексеевич не хочет брать с собой на охоту, возьмите вы меня. Я вас ни на минутку не задержу!
— О чем вы говорите, Ольга Сергеевна! Конечно, поедемте с нами! Я вам дам свою Арапку, она будет вас охранять.
Ольга с восторгом глянула сначала на Михаила, потом на Ивана.
«Ну почему она не влюбилась в Мишку? — в который раз мысленно простонал Иван. — Вот была бы пара!»
Младший, Михаил, был в два раза тоньше старшего брата, вихры у него вились гуще, глаза сияли, взгляд открытый. И если у старшего волосы падали на лоб, закрывая пол-лица, то у младшего вольно зачесаны назад.
«Никакой пользы от баб», — категорично решил Иван, отворачиваясь.
— Ну, не будь бирюком, — толкнул Михаил брата в плечо. — Ты же знаешь, никакого оборотня нет! Ольга Сергеевна сильно украсит наш пустой, по большому счету, поход.
Ивану оставалось только качать головой.
Он сел на своего невысокого каурого жеребца, странную помесь орловского рысака с кем-то низкорослым, разобрал повод.
— Ольга! Только уж, как и обещали, держитесь подальше от охоты.
— Непременно, Иван Алексеевич, — махнула рукой девушка, и лицо ее вновь залило румянцем.
Щелкнули затворы дверей, выпуская из клеток на волю собак. Воздух дрогнул от их яростного лая. Егеря еле удерживали в руках поводки. Первая группа уже бежала через осеннее перепаханное поле к лесу. - Возьмите!
Михаил подъехал к Ольге на высоком буланом ахалтекинце. Красавец-конь, желто-песочной масти с черными ногами, хвостом и гривой, недовольно косился на раздувающую ноздри незнакомую кобылу, грыз удила, дергал мордой, вырывая у наездника повод, нетерпеливо пританцовывал. Подковы звенели о гравий дорожки. Юноша стал привязывать к задней луке седла Ольги повод собаки. Веселая Короткошерстная гончая с благородным чепрачным окрасом — темно-коричневым на спине плавно переходящим в ярко-рыжий на морде, лапах и животе, — прыгала из стороны в сторону, повизгивая, не понимая, почему других ее товарок уже отвели к лесу, а она все еще вынуждена находиться здесь.
— Мишенька! Я, как всегда, не вовремя?
Как только ушел Иван, лицо Ольги погрустнело, румянец на щеках превратился в болезненные пятна.
- Что вы! Не обращайте на него внимания! — Михаил объехал загородку, и теперь они вдвоем тронулись в сторону быстро удаляющихся голосов. — Вы же понимаете, вас невозможно не любить.
Ольга опустила глаза, ее длинные ресницы дрогнули.
- Нельзя... — Она словно сорвала с губ своего спутника болезненное для себя слово.
— Не берите в голову! — рассмеялся Михаил. — Ольга, вы прекрасны, а Иван просто не достоин вас!
Он послал своего жеребца вперед. Гончая рванулась за ним, но девушка не прибавила шагу. Ее кобыла прядала ушами, ожидая, когда ее отправят следом, но хозяйка не торопилась. Ей было не угнаться за тем чувством, что давно улетело вперед, вдогонку за Иваном, таким сильным, уверенным, совершенно ей непонятным, а потому притягательным, любимым. Таинственное королевство, которое никогда не сложит своих знамен.
Вдалеке послышался охотничий рожок, отрывистые сигналы, означающие, что настало время спускать собак. Арапка застонала, повиснув на ошейнике. Ольга коснулась рукой узла, освобождая гончую. Та коричневой стрелой метнулась к лесу. Лошадь повела лукавым глазом и сначала самостоятельно перешла на рЬ1сь, а потом по перепаханному десятком копыт полю встала на тяжелый галоп. Ольга нахмурилась. Нет, она попробует еще раз. Она сделает для Ивана что-нибудь такое, что заставит его понять — ее любовь не блажь, не летнее наваждение.