— Похоже, так же вы поступаете и со мной? — вмешался Эндрю.
— Я уже рассказывал вам все это за ужином вскоре после нашей небольшой аварии, помните? Разве не поэтому вы ко мне обратились? Вы ведь наверняка подумали: «Раз этот безумец поверил в такую историю, то поверит и мне».
— Разве я ошибся? — с улыбкой спросил Эндрю, вторя Пильгесу.
— Просто консультация врача для очистки совести! — взмолился Саймон. — Разве я многого прошу?
— А вот я, кажется, пока ни о чем тебя не просил, — отрезал Эндрю.
— Но ты просишь поверить, что тебя убьют через несколько недель и что ты совершенно в этом уверен, так как уже мертв… А так — нет, какие просьбы! В общем, без обследования не обойтись, потому что, слушая вас, я начинаю подозревать, что дело не терпит отлагательства.
— Признаться, я тоже сначала отреагировал так же, как вы, — сказал Пильгес. — Но не скрою, у вашего друга особый дар.
— Это какой же? — удивился Саймон.
— Объявлять о некоторых событиях прежде, чем они произойдут.
— Только этого не хватало! Выходит, пройти обследование придется мне самому, ведь я здесь единственный, считающий эту историю невероятной.
— Ладно, Саймон, забудь. Напрасно я тебя побеспокоил. Это детектив настоял. Пойдемте. — Эндрю встал.
— Куда? — спросил Саймон, преграждая ему путь.
— Ты — никуда, у тебя же завал работы, а мы продолжим наше расследование и отыщем того, кто меня убил, пока не поздно.
— Секунду! Как же мне все это не нравится! Ну совершенно не нравится! — Саймон забегал по кабинету. — Торчать здесь одному, пока вы вдвоем будете…
— Уймись, Саймон! Это не шутки, под угрозой моя жизнь.
Саймон схватил со спинки кресла пиджак.
— Можно узнать, куда вы направляетесь?
— Лично мне надо наведаться в Чикаго, — сообщил Пильгес уже в дверях. — Одна нога здесь, другая там. — Он махнул рукой шагнувшему следом Саймону: — Не беспокойтесь, я найду выход.
Саймон подошел к окну кабинета и проводил взглядом инспектора, зашагавшего по улице.
— Ты действительно можешь предсказать события следующих недель?
— Только те, которые запомнил, — уточнил Эндрю.
— Как пойдут мои продажи?
— В начале июля ты загонишь кому-то «понтиак».
— Как это у тебя получается?
— Ты пригласил меня, чтобы отпраздновать эту сделку… и заодно поднять мне настроение.
Глядя на друга, Саймон тяжело вздохнул.
— Только «понтиак»? Да, наступили трудные времена. Подумать только, в прошлом году я продавал по две машины в месяц. У тебя есть для меня другие добрые известия?
— Ты проживешь дольше меня, что уже неплохо, верно?
— Послушай, Эндрю, если ты меня дурачишь, то можешь признаться в этом уже сейчас, все равно ты заслужил «Оскара» в номинации «лучший актер». Я тебе почти поверил.
Эндрю промолчал.
— Что ж, пускай. Важно одно: для тебя это правда. Редко приходится видеть тебя в таком унынии. С чего начнем?
— Как ты считаешь, Вэлери способна меня убить?
— Если ты действительно бросил ее сразу после свадьбы, в тот же вечер, то неудивительно, если у нее на тебя зуб. А вдруг ее папаша решил отомстить за дочь?
— Он не фигурирует в моем списке подозреваемых. Значит, еще один.
— Знаешь, меня посетила простая мысль, как тебе избежать новых покушений. Когда женишься в следующий раз, постарайся держать себя в руках первые пару месяцев, тогда у тебя будет сразу на двух подозреваемых меньше.
— Все это из-за тебя.
— Почему из-за меня?
— Если бы ты тогда не затащил меня в «Новеченто», я бы ни за что не…
— Ну ты даешь! В той истории, которую ты только что рассказал, ты сам просил меня пойти туда опять.
— Не верю, что она способна на убийство, даже в состоянии аффекта.
— Ты говоришь, что убийство совершено холодным оружием. Она могла бы ткнуть тебя чем-нибудь из ассортимента своей операционной, этого добра у нее там навалом, да и удар получился точный… Тут нужна ловкость.
— Прекрати, Саймон!
— Не прекращу. Пришел — терпи. Можешь доложить своему отставному инспектору, что с этой минуты мы с ним соперники. Твоего убийцу найду я! Кстати, что ему понадобилось в Чикаго?
— Объясню по дороге.
Саймон достал из ящика стола ключи, отвел Эндрю вниз, в мастерскую, и указал на «паккард»:
— Мне надо показать этого дедушку клиенту. У нас встреча около его дома на 66-й улице. Тебя подбросить? Хотя зачем мне ехать на эту встречу, раз ты предрекаешь, что до июля я все равно ничего не продам…
— Ты же все равно не поверил мне до конца?
По пути Эндрю прилежно отвечал на вопросы Саймона, которые сыпались как из рога изобилия. Перед зданием «Нью-Йорк таймс» они расстались.
На своем рабочем месте, на мониторе компьютера, Эндрю нашел записку. Оливия Стерн срочно требовала его к себе. За перегородкой тихо, почти шепотом вел телефонные переговоры Фредди Олсон. Когда он так секретничал, это означало, что ему попалось дело, которое он хочет приберечь для себя. Эндрю откинулся в кресле и припал ухом к перегородке.
— Когда совершено убийство? — спрашивал Олсон у собеседника. — Третье нападение такого рода? Понятно, понятно… Хотя нож в спину — это для Нью-Йорка совсем не оригинально. Не рановато ли делать вывод, что орудует серийный убийца? Я постараюсь разобраться. Спасибо, будут новости — позвоню. Еще раз спасибо.
Олсон положил трубку и встал — наверное, в туалет. Эндрю давно подозревал, что Фредди наведывается туда не только справлять нужду, разве что у него проблемы с мочевым пузырем. Учитывая постоянное возбуждение коллеги, можно было предположить, что он нюхает кокаин.
Как только Фредди удалился, Эндрю бросился к его столу — знакомиться с его записями.
Накануне в Центральном парке, около пруда с черепахами, получил ножевые ранения мужчина. Нападавший нанес ему три удара и сбежал, оставив его умирать. Но раненый выжил и теперь находился в отделении экстренной помощи больницы Ленокс-Хилл. Об этом говорилось в «Нью-Йорк пост» — таблоиде, охочем до таких происшествий. Олсон записал две даты и два адреса: 13 января, 141-я улица, и 15 марта, 111-я улица.
— Можно узнать, что ты здесь забыл?
Эндрю вздрогнул от неожиданности.
— Как видишь, работаю, в отличие от некоторых.
— За моим столом?
— То-то я не нахожу своих вещей! — притворно ахнул Эндрю. — Ошибся кабинкой, извини! — Он вскочил.
— За болвана меня держишь?