— Воют! — вполне буднично пояснила Рила, фыркая и пожимая плечами. — Одичал твой Дед, ведь в дом бедняжку не пускаешь. Показывай свою страшную лысину.
— Вот, на том же месте. Ника и то говорила: глубокий электрохимический ожог, на фоне угнетенной психики он не лечится ускоренно, — вздохнула наша слишком умная Яли.
— А с чего вдруг угнетенной? — фыркнула уже Сидда, деловито подбирая вещи и развешивая в шкафу. — Отрастите ей хоть пару сантиметров, — я сделаю остальное.
Прическу, в смысле.
— Остальное — это еще и платье, — пояснила я, принимаясь за голову больной и одновременно перечисляя. — Не серебряное, не белое, не золотистое — они ее нежную слабую психику жестоко и необратимо травмируют. Не черное, слишком мрачно, не зеленое — она считает, что будет смотреться деревом и, что гораздо страшнее, такое было у Рилы и вдруг ее окажется хуже? Не голубое, лучше чем новое с вышивкой у самой Сидды — не получится. Не коричневое…
— Жуть! — выдохнула Рила. — Может, проще Деда с Ирэн познакомить?
— Убью обоих! — мрачно предупредила Яли. — Он на мне сразу обещал жениться, как только проснулся. И не серое. Ну, как лысина?
— Отсутствует. Пошли Лимму будить.
Вой оборвался мгновенно. Они просто задохнулись, наблюдая нас, ведущих «травмированную» под большим полотенцем. Дед мучительно закашлялся. Эл скорчил новую рожу — ему это занятие, похоже, понравилось. Йялл попытался пробиться к сестре, намекая на свои особые права ближайшего родственника, и был наспех избит. Даже Сидда участвовала, у них последнее время отношения стали куда живее. Ринк пожал плечами и позвал вожака. Напрасно — Лайл уже и так торопливо шел к нам. Замер ненадолго, рассматривая айков. Заулыбался.
— Хоть не мелкие получились, а то за стаю было бы стыдно. Ринк, Йялл — готовьте зал. Прочих по потребности зовите сами. Дед, пеки торты. Не разучился? Это радует. Эл, проводи женщин и поздоровайся с Релатом, пусть тоже развлекутся.
Ялитэ вчера до ночи рыдал: ты же неразрешимый юридический казус, по его словам.
Живой труп декана при исполнении, после полной остановки сердца, зафиксированной приборами, да еще посмертно пребывающий в должности начальника экспедиции. Да, доставай свои кольца. Я лично отберу молодняк таскать хвосты. Значит, чтоб два раза не обжирались наши толстяки на торжествах: Ниса, Бит, Аля, Виана и наша кормилица — принцесса Сидда. Отдельно Яли. Дед же не может вести свою собственную церемонию. Три часа на сборы.
Вожак величественно кивнул на хоровое заявление «да, старший» и удалился. Я чуть отстранилась от ядра группы, ведущей Яли и задумчиво посмотрела на Эла, все прочие бодрой рысью рванули выполнять указания, дисциплина в стае не хромает, волвеки — тоже.
— Эл, исходя из мнения авторитетных психологов Релата, ты должен испытывать тяжелый стресс от резкой смены внешности. Мне прислали инструкции по реабилитации. Принудили перевести в бумажный, то есть пластиковый, формат. Там толщина такая — убить можно. А от чтения я чуть сама не загнулась. Неуверенность в себе, ошибочная самоидентификация, раздвоение личности и так далее. Чернобурый мой, ты как, испытываешь?
— Не дождешься! — гордо сообщил он, ловко выхватывая меня из группы. — Я себя и чувствую совершенно иным, стресс был бы, останься внешность прежней. И потом, ты же довольна, я — всего лишь наша половина, так что не могу спорить. Слушай, давай того, для массовости, тоже шлейф?
— Только в присутствии Лиммы! — строго отрезала я. — Она уже второй месяц над деталями думает там. Одна, в стрессе.
— Удавит, — согласно вздохнул он. — Ладно. А когда взлет, капитан?
— Отпразднуем и завтра же встанем на карантин. Полная герметизация корабля, дезинфекция, вакцинация и так далее, все ужасы штатной предполетной подготовки в комплекте с переселением в новую среду обитания. Уже полная программа расписана, препараты заготовлены. Пять дней на Хьертте и семь вверху — до орбиты и на ней.
Мы дружно ввалились в рубку, занятую Тиэрто, изливающим безмерные страдания на скучающих и покорных слушателей — Риана, Ялитэ и Лимму. Он жаловался на свою бесполезность — снави лучше, упоминая еще и бестактность, неумение строить модели, неуживчивость и прочие многочисленные несовершенства. Слушали и правда внимательно и не перебивая, но очень по-разному. Риан радовался возвращению старого знакомого и терпел его сомнения и вздохи привычно. Лимма восхищенно наблюдала своего кумира в лекарском деле, которому можно все простить. Ялитэ хищно надеялся пополнить штат Академии, пока прочие айри не влезли в дело и не умыкнули гения на свои нужды.
А гений заметил нас и смолк.
Ялитэ охнул, Лимма совершенно несолидно взвизгнула, Риан рассмеялся. Эл выпрямился, картинно поклонился, покрутился на месте.
— Даже лучше, чем я мог представить, — отметил Риан. — Что ж, мои дела в Академии завершены, поеду домой. Или еще нет… Разберусь.
— Мутант! — мрачно выдохнул Ялитэ. — Как мы его легализуем? А студенты уже чуть не плачут: им никто другой, видите ли, не хорош. Впрочем, хоть бриться перестанут. Я уже шарахаюсь от целых глянцево-лысых групп на занятиях. У нас к тому же модно рычать, не Академия, а зверинец.
— Скоро начнут помимо прочего краситься прядями, — уверенно предположила Лимма.
— Значит, дата прилета запланирована. Деточка, я вас жду. А что там, в полотенце, за чудо припрятано, да еще и с безупречными ногами Яли?
— Она и есть, у нас такая трагедия… — притворно вздохнула Рила. — Спасай.
— Так, уважаемые, марш, займитесь делами, — госпожа Энзи понятливо кивнула и направила к дверям обоих безропотных айри. — Эл, ты что застыл там? Тоже марш! У нас чисто женские вопросы.
Он вздохнул и ушел. На Релате щелкнул замок зала связи.
Мы заперли рубку, сняли с Яли полотенце и изложили беду. Лимма кивнула — она ожидала именно такой проблемы. Потребовала вызвать Эйма, чтобы перенастроить связь на зал моделирования одежды.
Полчаса спустя мы заперлись там. Раздели невесту и представили пред очи львицы.
Та смотрела долго.
— Знаете, я думаю, надо заблаговременно принимать закон, запрещающий волчицам появление на пляжах! — задумчиво пробормотала она. — Ходячий комплекс неполноценности для всех дам. Особенно эта, везет же айкам, однако! Яли, девочка, а против красного ты не возражаешь?
— Нет! — она сразу заулыбалась. — Если длинный хвост и большой вырез на спине.
Хотя… впереди тоже, и еще разрез сбоку.
— Она мне будет ставить условия! — покачала головой львица. — Вообще не будет выреза, ребенок. Мол-чать! И разреза не будет, хватит этого добра у других.
Сидда, дорогая, ты в кружеве как, разбираешься?
— Плела, — закивала наша бруса. — Что, полностью из него? А за нее не подерутся там?
— Пусть дерутся, — милостиво разрешила Яли.