– Твой вид очень действует на других, – сказала Николя и посмотрела на Ройса. – По-моему, ты их пугаешь.
Он улыбнулся. Наверное, он решил, что она сделала ему комплимент. Она хотела было объяснить, что это вовсе не комплимент, но он отвлек ее внимание.
– А тебя я пугаю?
– Так же, как Ульрика, – ответила Николя. Она обошла Ройса и посмотрела на Ульрика, который с большим удовольствием сосал какой-то шнурок на одежде мужа.
– Ты расскажешь мне о планах на сегодня? – спросил Ройс.
– О планах? – Она, казалось, не поняла, о чем он спрашивает.
– Хочу услышать, чем ты займешься сегодня.
– Чем займусь?
– Николя, ты что не слышала, о чем я говорил тебе вчера вечером? Я точно помню, как говорил тебе, что каждое утро, без исключения, ты должна сообщать мне о своих планах на день.
– Конечно, я слышала, – заверила его Николя. – Не хмурься, я помню. Просто сегодня у меня нет никаких дел. Ты все их взял на себя.
– Объясни, – велел Ройс.
Она не обратила внимания на его сухой тон.
– Если бы я не была так нужна Джастину и Ульрику, у меня вообще бы не было причин оставаться здесь, – заявила она. – Уж тебе я точно не нужна.
Николя жаждала услышать, что это не так. Но Ройс молчал.
– Ты так и не объяснила, почему у тебя сегодня нет никаких дел, – напомнил он.
Она пожала плечами:
– Я думала, что буду заниматься хозяйством в своем доме, но ты взял это на себя. Вчера утром ты раздал поручения, полагаю, ты и дальше будешь делать все сам.
– Это было вызвано необычным обстоятельством, – ответил он. – Ты проспала, помнишь?
Она помнила. Николя уставилась в пол. Всю предыдущую ночь муж занимался с ней любовью. Это она тоже помнила.
– Я очень устала, поэтому и проспала, – ответила она.
Щеки ее покрылись нежным румянцем. Он не представлял, о чем она думает, но напомнил себе, что терпение – одна из его главных добродетелей.
– Дело не в этом, – произнес он. – В твое отсутствие решения принимаю я.
– Такие, как, например, передвинуть стол на середину? – Когда Ройс согласно кивнул, она продолжила:
– А когда я распорядилась по-своему, ты высказал неудовольствие.
– Да.
– Ройс, я не понимаю, чего ты хочешь от меня. – Она покачала головой. – Я всячески пытаюсь наладить с тобой отношения, но ты все время сбиваешь меня с толку противоречивыми просьбами. Скажи, ты хочешь или нет, чтобы я занималась хозяйством?
– Да, я хочу этого.
– Тогда…
– Но не хочу, чтобы ты вмешивалась в мои действия и отменяла мои распоряжения. Понятно?
– Ты хочешь сказать, что рассердился, потому что я отменила твои распоряжения? – спросила она. – Ты собрал слуг только затем… – она замолчала, когда он кивнул.
– Ты сделала это намеренно, Николя?
– Что? – спросила она, прекрасно понимая, о чем он спрашивает.
– Отменила мои распоряжения, – отозвался Ройс. – Я жду ответа, – напомнил он, когда она так и не ответила ему.
Плечи у Николя поникли. Этого человека не проведешь.
– Да, я сделала это нарочно, – призналась она.
– Зачем?
– Потому что это мой дом и мои слуги, – отозвалась она. – Я не хочу, чтобы ты вмешивался в хозяйственные дела. – Николя пересекла комнату, остановилась и обернулась к нему. – Я ведь не вмешиваюсь в твои дела, думаю, и ты не должен вмешиваться в мои.
Он шагнул по направлению к ней.
– Женщина, ты все ставишь с ног на голову. Это не твой дом и не твои слуги. И то, и другое теперь принадлежит мне. И еще, – добавил он прежде, чем она успела возразить, – никогда не разговаривай со мной таким тоном.
Ройс произнес эти слова очень тихо, но Николя показалось, что голос его гремит. Даже Ульрик почувствовал это. Он перестал сосать шнурок и широко раскрытыми глазами испуганно уставился на Ройса.
В это мгновение в зал вошла Элис. У Николя мелькнуло, что Господь уберег ее от внезапного гнева мужа, но она ошиблась. Ройс жестом подозвал горничную, передал ей Ульрика и приказал отнести его наверх.
Он дождался, пока Элис вышла и обратился к жене. Взгляд его был ужасен.
– Сядь, – властно приказал он. Николя сложила руки на груди. В этот раз она не уступит. Этот человек должен понять, что она не одна из слуг. Она его жена, и обращаться с ней он должен соответственно. Она не решилась посмотреть ему в глаза, но, по крайней мере, голос у нее не дрожал, когда она сказала ему:
– Если ты хочешь, чтобы я села, попроси по-хорошему. Я не твой воин. Я – твоя жена! Ты ведь понимаешь разницу?!
Интересно, слышали ли ее воины, занимавшиеся военной подготовкой внизу, под окнами, ведь она закончила свои слова, почти крича.
«Да, ей необходимо научиться управлять собой», – подумал Ройс. Но в целом он был доволен женой. Она боится, это заметно, но твердо стоит на своем и не отступает.
Но и он не собирался отступать, разумеется. – Садись, – повторил он.
Но на этот раз голос его звучал уже не так уверенно.
Николя шумно вздохнула и села. По лицу мужа она поняла, что остаток дня они проведут в пререканиях. Он слишком упрям, не уступит. Ладно, пусть будет, как хочет он, но в последний раз. Николя села, облокотилась на стол и положила голову на руку.
– Я готова, – обреченно произнесла она.
– К чему? – удивился ее внезапной уступчивости Ройс. Он не ожидал такой покладистости.
– Слушать твои нравоучения.
– Я не читаю нравоучений.
Николя встала, но Ройс заложил руки за спину и произнес:
– Однако есть вещи, которые я хотел бы объяснить тебе еще раз, жена. Николя опять села.
– Тебе надо наконец понять, что такое «замужество».
– А сам-то ты понимаешь?
Ройс сердито посмотрел на нее, когда она перебила его.
– Да, я понимаю, – спокойно ответил он. – Я много думал над этим.
– А для меня нашлось место в твоих раздумьях?
– Конечно, – отозвался он, – ты ведь моя жена.
– Хорошо, что ты не забыл об этом. И что?
– Мой долг оберегать тебя. Ты с этим согласна?
Она кивнула.
– А теперь перейдем к твоим основным обязанностям, – продолжил Ройс.
– Слушаю. – Ей вдруг стало интересно, что он собирается сказать. Она подозревала, что услышит какую-нибудь несусветную чушь.