Book.

Сегодня Кэт впервые пожалела, что изме­нилась. В таком виде она никогда не привлечет внимание парня. Она уже проявила себя не­складехой, а это ничего, кроме насмешки, вы­звать не может. Осень сразу погасила свои краски, воздух потерял ароматы и больше не манил в далекие исторические странствия. День стал обыкновенным, каких впереди еще будет тысячи.

Аудитория ступеньками поднималась вверх. Кэт по привычке устроилась на первом ряду, чтобы ничья голова не загораживала ей доски.

Высокий подвижный мужчина, профессор Томаш Жицкий, сидел за столом, заполнял бу­маги, время от времени поглядывая на соби­рающихся студентов.

— А знаете, — вдруг без предисловий, не вставая, все еще водя ручкой по бумаге, начал он, — что наш факультет называют кафедрой чародейства и волшебства?

За спиной Кэт загудели, засмеялись.

- Тогда уж лучше Хогвардс, — проявил кто-то свои знания в литературе.

— Английские сказки к нам не имеют отно­шения! — все еще что-то дописывая, прервал веселые смешки профессор. — Мы будем зани­маться древними мифами и легендами, а чтобы проникнуть в их суть, нам придется немного поколдовать.

—  На метлах летать будем? — не унимался весельчак.

—  Метлами отсюда я буду гнать тех, кто станет пропускать занятия. — Ручка наконец поставила точку и успокоилась. Профессор за­держивал взгляд на каждом лице, запоминая новых студентов. — После лекций коллоквиум и сдача зачетов. Раз в неделю будем выбирать­ся на полевую практику.

— Ловить ведьм! — Кто-то явно не пони­мал, что пора бы уже остановиться.

- Погружаться в Древний мир, — терпели­во объяснял Жицкий, но в конце фразы все же недовольно поджал губы, так что болтуну хо­рошо было бы уже замолчать. — Попробуем хотя бы мысленно воссоздать жизнь, протекав­шую здесь пятьсот, тысячу, а то и две тысячи лет  назад. Не получится вжиться в ту эпоху — весь наш курс останется для вас пустой схоластической наукой. Это в понятии современно­го человека мир существует только для него. Солнце для него встает, реки для него текут, луна только для того придумана, чтобы гнать океанскую волну, на которой так удобно но­ситься на доске. Древние люди были вписаны в природу, являясь ее частью, а поэтому с ма­гией у них все обстояло гораздо проще.

— Неужели вы верите в водяных и вампи­ров? — менее жизнерадостно хмыкнул болтун.

Профессор встал, словно вопрос его оби­дел. Так и виделось, что одним движением ру­ки он сорвет с себя пиджак, расправит крылья и с горестными восклицаниями унесется в ок­но, своим собственным примером убеждая со­мневающегося студента

- Это не вопрос веры, — глухо произнес Томаш Жицкий, повернувшись лицом к дос­ке. -- Это знание. Чем вера отличается от зна­ния?

- Знания доказуемы, а вера имеет эмоцио­нально-гипнотическое обоснование.

Знакомый голос! Кэт поискала говорящего глазами. Светловолосый парень сидел под по­толком, забившись в самый угол. Было видно, что он не собирается бежать из аудитории по­сле звонка в числе первых.

Щелкнули, распахиваясь, створки доски.

- Записывайте! — Профессор пропустил Реплику светловолосого, и Кэт это слегка заде­ло. Столько потратить времени на пустозвона и ничего не сказать под конец на дельный комментарий. -  На доске список необходимых книг. Большинство из них вами должны быть прочитаны. На перемене советую заглянуть во двор Даукантаса. Это был известный литов­ский историк и писатель-просветитель. В цен­тре двора растет дуб, посаженный в 1979 году. Постойте рядом с ним, может, что-нибудь для себя поймете. На первом этаже восточного корпуса, перед кафедрой классической фило­логии, есть мозаики литовских языческих бо­гинь и богов. Исполнил их Витолис Трушис. Обратите внимание на Медейну. И Перкунаса. Кстати, Перкунас не только повелитель дож­дей и гроз, но и покровитель дубов.

- Я во все это не верю! Ни леших, ни обо­ротней не существует! — Кричавший до этого парень  все-таки  приподнялся.   Невысокий, чернявенький, он нагло улыбался.

— Тогда вам, юноша, надо было идти на математический факультет, а не на историю культуры.  Там все более-менее четко.  На­сколько я понимаю.

— Но то, что все это вымысел, можно дока­зать!

- Как же вы это сделаете? -  Профессор впервые с интересом посмотрел на крикуна.

—  Пойду в лес в полнолуние и никого не встречу.

— Или будете искать цветок папоротника и ничего не найдете? — усмехнулся Жицкий. — Ну что же, — он снова оглядел аудиторию, — кто еще оперирует понятиями «верю» -  «не верю»? Кто не представляет рядом с собой су­ществование оборотней?

Кэт показалось, что сейчас профессор рас­сердится настолько, что прыгнет через стол, ударится о землю, и на ошарашенную аудито­рию глянут злые волчьи глаза.

Но ничего этого не произошло. Над голова­ми взметнулись руки, послышалось хихиканье.

— А кто — верит? — Учительский голос не стал ни слабее, ни сильнее. По большому счету ему было плевать на мнения сидевших перед ними детей.

- Я верю!

Таким же тоном было сказано: «Ты повто­ряешься!» Чуть насмешливым, уверенным.

- Я так понимаю, что вы неплохо изучили историю, пан...

- Николай Радзивилл, — поднялся светло­волосый.

- Знатная фамилия, — протянул профес­сор, с прищуром глядя наверх. -  Вы имеете какое-нибудь отношение к древнему литов­скому роду?

- Если считать одну фамилию родством... -ушел от ответа светловолосый.

- Что же, смело, — кивнул Жидкий. — Надеюсь, как-нибудь расскажете нам историю се­мьи Радзивиллов. Это будет показательный Урок всем неверующим. Потому что вы являе­тесь живым воплощением нашей истории. - Профессор как-то сразу потерял интерес к  происходящему. - - Переписывайте названия книг и можете быть свободны.

Кэт опустила глаза в тетрадку и тут почувствовала, как волосы у нее на голове зашевели­лись. На листе было выведено имя «Николай». Однако... с ней такого еще никогда не было. Она даже не помнила, когда успела взять ручку! Девушка захлопнула тетрадь и поспешила на выход вслед за профессором. Еще не хвата­ло снова встретиться со светловолосым, услы­шать очередной его комментарий. Оборотни у него существуют! Это надо же такое придумать! Через двор Даукши она прошла во двор Ар­кад, а оттуда во двор факультета иностранных языков Даукантаса.   Небольшой дуб  тянул вверх свои ветви. Нижние сучья были обреза­ны, видимо, от слишком ловких студентов, любящих   полазить   по  деревьям.   Девушка смотрела на дерево, и ей становилось грустно. Но не той тяжелой давящей грустью, какая бы­вает в моменты безысходности и утомления. Ее печаль была светла. Что-то покидало ее в это мгновение... Не детство ли?

— Сегодня идем в ботанический сад в Кайренай, — сообщил уже хорошо знакомый го­лос. — Будем изучать природу в ее натураль­ном виде. А заодно ловить оборотней. Януш собирает команду. Ты должна к нему присое­диниться. Это будет группа неверующих.